Поиск по творчеству и критике

1. Страна счастливых (Роман-утопия). Глава третья.

Входимость: 2. Размер: 67кб.

Часть текста: озерами. По берегам сквозь зелень густой листвы глядели в воду открытые веранды ресторанов, и белые скатерти столов отражались в синеве озер. Берега кишели народом. Доносился стук ножей, звон стаканов, взрывы хохота. В обеденный час, когда магнитогорцы, оставив дела, сошлись поболтать за обедом с друзьями, посидеть и отдохнуть за беседой, над пустынным городом показался оранжевый аэроплан, цвет которого говорил о его экстренном назначении. Описав круг, аэроплан спустился на крышу воздушного вокзала, и тотчас же из кабины вышел человек, одетый в желтый кожаный костюм. Он уверенным шагом прошел под стеклянный навес и остановился перед огромной картой Магнитогорска. На эбонитовой доске концентрическими кругами лежал распланированный город. Середину плана занимало кольцо административного центра, откуда радиальные бульвары-улицы разбегались в стороны, пронизывая кольцо научных аудиторий, институтов, университетов и академий и кольцо публичных библиотек, музеев, читальных зал и дворцов для занятий, детского городка и больниц. Сплетение этих радиальных авеню в широких кольцах соприкасалось с кольцом огромных парков, садов отдыха, театров, концертных зал, телекинодворцов, спортивных площадок и гимнастических домов. Немного дальше голубой краской сверкало кольцо озер, с нанесенными светлыми кубами ресторанов, буфетов, закусочных, столовых, универсальных распределителей и огромных фабрик-кухонь. Широкая полоса, окрашенная в зеленую краску, -кольцевой парк, - опоясывала город, за чертой которого плотными квадратами лежали кольца жилых помещений, бассейнов и коммунальных бань, соприкасающиеся с хордой гигантских отелей для приезжающих. Все это было обведено широчайшим зеленым кольцом. Здесь город кончался. Самое последнее, значительно отдаленное от города кольцо - индустриальный пояс - лежало по краям эбонитовой черной доски, держа Магнитогорск в бетонных объятиях фабрик и...

2. Записки школьницы. 6 мая

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Записки школьницы. 6 мая Сегодня, наконец, завязался у меня разговор с Марго о боге. Я сказала: — Ну, хорошо. Ты веришь. Ладно! Но для чего же верующие ходят в школы? Для чего они учатся? И зачем тебе школа, образование, книги, если сам бог безграмотный? Ведь он даже и двух классов не кончил. — Бог всемогущий и всезнающий! — сказала Марго. — Тогда зачем же он идёт против науки? И зачем других заставляет быть тёмными? — Не ври! — засопела Марго. — Это ты сама выдумала. — Ничего не выдумала. У меня факты. Пожалуйста! Ты знаешь, что король франков запретил крестьянам ставить громоотвод. И знаешь почему? Потому что бороться с волей божьей грешно. А если в чей-нибудь дом ударит молния, — значит, так угодно богу. Ты читала об этом? — Нет! — Вот видишь! Не читала, а споришь. Слушай, Марго, я дам тебе три книги. Обязательно прочитай их. А когда прочитаешь, поговорим серьёзно. И я дала ей три книги, которые подобрал для меня дядя Вася, чтобы легче было воспитывать Марго. Пусть читает.

3. Страна счастливых (Роман-утопия). Глава двенадцатая.

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: это было тысячи лет назад. Рев толпы, мелькнувшее бледное лицо Нефелина, крики, музыка, горячие, торопливые губы Киры, крепкое до боли рукопожатие Шторма, взрыв и… нечеловеческая усталость. Точно туман, поднимались из глубины сознания события вчерашнего дня, обволакивая липкой и вязкой массой волю, мозги, сердце. Бледный и осунувшийся, Павел провел всю ночь на крыше отеля, бесцельно шаря глазами по звездам. Взволнованное человеческое море плескалось у его ног. Репродукторы передавали через каждые пять минут депеши обсерваторий, наблюдавших за полетом С2. Но ко всему этому он оставался безучастным. Рассвет застал его, одинокого, погруженного в сон… на ковре аэрария. * * * Прошло несколько дней. Опустошенный и разбитый Павел бродил по крыше отеля, как тень, ни о чем не думая, ничем не интересуясь. Наконец голод пробудил его к жизни. Он вспомнил, что с того дня, как С2 отправился в межпланетное пространство, он ничего не ел. Надвинув шляпу, он спустился вниз. Прижимаясь к стенам домов, он шел, точно глухой, машинально передвигая ноги. Началась его новая жизнь, которая была похожа на медленное пробуждение от глубокого сна. Он ел, спал, слушал музыку, читал и наконец как будто приобрел некоторое равновесие. Завернув однажды во время бесцельной прогулки по городу в распределитель и увидев требование на рабсилу в Статотдел, он вспомнил о своем давно забытом желании поработать в качестве статистика. «Я говорил ей об этом!» - мелькнуло в голове Павла. Он переставил номер и вышел. Не снимая шляпы, он вошел в Статистическое управление в единый для всей Страны советов час смены и, остановившись перед первым столом, сказал глухо: –...

4. Записки школьницы. 12 января

Входимость: 4. Размер: 9кб.

Часть текста: в переднюю, где висит телефон, приложила трубку к уху и стала дожидаться. (Ведь он должен пройти мимо меня.) Номера, конечно, я не набрала, а стала кричать в трубку «алло», «алло». И вдруг вышел Вовка. Увидев меня, он покраснел, а я сказала в трубку: — Да, это очень интересно! Ну, и что же дальше? Я делала вид, будто слушаю, а Вовка стоял и краснел, и краснел, а потом сказал: — Здорово! Я кивнула головою и сказала в трубку: — Вечером? Где буду вечером? На катке! С кем? Одна, конечно. У меня теперь нет друзей! Почему? Ну, это длинная история. Потом расскажу! Когда-нибудь. До свиданья! Я повесила трубку, посмотрела на Вовку самым строгим взглядом. — Чего тебе? — спросила я. — Здорово! — пробормотал он. — Я сказал «здорово!» — Ну, и что? — Ну-у… поздоровался! Просто поздоровался! Мы замолчали. Я ждала; что скажет он ещё, но так как Вовка молчал, я подумала: «А может быть, он уже раскаивается понемножку?» — Чего же ты не идёшь домой? — спросила я. — Я иду! — Идёшь, а сам стоишь! — Подумаешь, большое дело! Возьму да и пойду! — Чего же ты ждёшь? — Ничего ...

5. Необыкновенные приключения Карика и Вали. Глава семнадцатая.

Входимость: 3. Размер: 28кб.

Часть текста: запакован. — На пути в старый мир. От ветра у путешественников перехватило дыхание, земля качнулась и пропала. — Держитесь крепче! — крикнул профессор. Ребята едва расслышали его голос. Ровное густое гудение шмелиных крыльев и пронзительный свист ветра заглушали все. Сначала шмель летел высоко над землёй. Но потом ему, как видно, стало тяжело, а может быть, — и больно. Три пары рук вцепились в его мохнатую шерсть, три пары ног колотили его по брюху и груди при каждом резком повороте. Шмель стал метаться из стороны в сторону, должно быть, для того, чтобы сбросить непрошеных пассажиров. Он летел, спускаясь все ниже и ниже, отряхивался на лету, но избавиться от тяжёлой ноши не мог. У Вали кружилась голова, сердце так и ёкало. Профессор со страхом поглядывал на неё. Только бы удержалась, бедняжка, только бы не разжала рук! И вдруг шмель ещё сильнее затрещал крыльями. В ушах у путешественников завизжал ветер. Шмель стрелой помчался вниз. «Эх, жалко будет, если мы сядем раньше времени, — мелькнуло в голове у Карика. — Уж хоть бы дотащил он нас до середины пути!» Земля приближалась с каждой минутой. Профессор и ребята поджали ноги, чтобы не стукнуться обо что-нибудь твёрдое при посадке. Все ближе и ближе верхушки травяных джунглей. И вот — сильные толчки, один, другой, третий… Ещё толчок, и путешественников выбросило из меховых кабин, швырнуло на землю. Кувыркаясь через головы, ребята и профессор покатились по какому-то синему мягкому полю, покрытому такими же мягкими холмами и буграми. Наконец перекувырнувшись в последний раз, профессор ухватился руками за край огромного гладкого камня. Иван Гермогенович встал на ноги. Придерживаясь за края камня...